Святитель Лука Войно-Ясенецкий

Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий родился 27 апреля 1877 года в Керчи. Его отец  Феликс Станиславович, был ревностным католиком, человеком тихим и своих взглядов детям не навязывал. Семейные отношения в доме определяла мать, Мария Дмитриевна. Она воспитывалась в православных традициях, и вера ее выражалась в добрых делах, но в церковь она не ходила.

С детских лет у Валентина обнаружились способности к рисованию. Параллельно с гимназией он заканчивает Киевское художественное училище. О сложных раздумьях, метаниях в выборе жизненного пути писал сам святитель Лука: "Влечение к живописи было у меня настолько сильным, что по окончании гимназии я решил поступить в Петербургскую Академию художеств. Но во время вступительного экзамена тяжело задумался о том, правильный ли жизненный путь избираю. Недолгие колебания кончились тем, что я признал себя не вправе заниматься тем, чем мне нравится, и обязан заняться тем, что полезно для страдающих людей. Из Академии я послал матери телеграмму о желании поступить на медицинский факультет, но все вакансии были уже заняты, и мне предложили поступить на естественный факультет с тем, чтобы позже перейти на медицинский. От этого я отказался, так как у меня была большая нелюбовь к естественным наукам и ярко выраженный интерес к наукам гуманитарным, в особенности к богословию, философии, истории. Поэтому я предпочел поступить на юридический факультет и в течение года с интересом изучал историю и философию права, политическую экономию и римское право".

 В 1898 году Валентин Войно-Ясенецкий стал студентом медицинского факультета Киевского университета. Учился юноша в университете хорошо и неожиданно для самого себя увлекся анатомией. То, что многих от медицины отпугивало, привлекло его более всего. "Умение весьма тонко рисовать и моя любовь к форме перешли в любовь к анатомии... Из неудавшегося художника я стал художником в анатомии и хирургии". 

Когда грянула русско-японская война, в составе медицинского отряда Красного Креста Войно-Ясенецкий выехал 30 марта 1904 года на Дальний Восток. Отряд расположился в Чите. Здесь-то и началась практика хирурга-врача. Главный врач поручил молодому выпускнику заведовать хирургическим отделением и не ошибся: операции, проводимые Валентином Феликсовичем, были сложными и проходили безупречно, неудач не было. Он сразу же стал оперировать на костях, суставах и черепе. Сказывался его пристальный интерес к топографической анатомии. Здесь же, в Чите, произошло еще одно важное событие в жизни Войно-Ясенецкого: его женитьба на Анне Васильевне Ланской, дочери управляющего поместьем на Украине. Анна приехала в Читу с тем же отрядом Красного Креста, будучи сестрой милосердия.

После окончания войны Валентин Феликсович работал в Симбирской и Курской губерниях. А через некоторое время направился в Москву для работы над диссертацией. В земских больницах хирургу приходилось сталкиваться с проблемами обезболивания при операциях. Бывали случаи тяжелых осложнений после применения общего наркоза, и молодой врач стал искать новые пути в анестезии. Книга немецкого хирурга Генриха Брауна "Местная анестезия, ее научное обоснование и практические применения" стала для него источником вдохновения и толчком к собственным разработкам.

В 1915 году в Петрограде вышла книга Войно-Ясенецкого "Региональная анестезия", блестяще иллюстрированная самим автором, в которой он обобщил и результаты исследований, и свой богатейший хирургический опыт. За эту работу Варшавский университет присудил Валентину Феликсовичу Войно-Ясенецкому премию имени Хойнацкого. Эту награду получали авторы лучших сочинений, прокладывающих новые пyти в медицине.

В 1916 году В.Ф. Войно-Ясенецкий защитил свою монографию "Регионарная анестезия" как диссертацию и получил степень доктора медицины. Научная работа в Москве настолько сильно захватила Валентина Феликсовича, что он не заметил, как постепенно оказался в тисках безденежья. Чтобы содержать семью, он вернулся к практической хирургии и трудился сначала в селе Романовка Саратовской губернии, а потом в Переславле-Залесском. Здесь он одним из первых в России делал сложнейшие операции не только на желчных путях, почках, желудке, кишечнике, но даже на сердце  и мозге. Прекрасно владея техникой глазных операций, он многим слепым возвращал зрение. Здесь же, в Переславле, В.Ф. Войно-Ясенецкий задумал изложить свой опыт работы в книге, которую он решил озаглавить "Очерки гнойной хирургии".

В 1917 году умерла жена Валентина Фликсовича, оставив сиротами детей. Спустя три года доктор по предложению епископа Ташкентского и Туркестанского Иннокентия принял священный сан. Ему пришлось совмещать священство с чтением лекций на медицинском факультете.

Надо представить себе, каково было отношение к религии в то страшное и тревожное время. Уже многие священники и миряне отправились в ссылки и лагеря. И вот в это страшное время, когда некоторые священнослужители снимали с себя сан, испугавшись репрессий, профессор Войно-Ясенецкий принимает рукоположение.

Будучи священником, он оставался профессором медицины и читал лекции по топографической анатомии и оперативной хирургии в рясе и с крестом на груди. Оставаясь главным хирургом Ташкентской городской больницы, служил по воскресеньям в соборе, а после вечерни вел долгие беседы на богословские темы.

Спустя три года приехавший в на жительство в Ташкент ссыльный епископ Уфимский Андрей (в миру князь Ухтомский) тайно постриг Валентина Феликсовича в монахи с именем Луки.

Сначала он хотел дать ему имя целителя Пантелеимона, но, узнав немного о его жизни, решил, что ему более подходит имя евангелиста и апостола Луки, который, по преданию, был художником (иконописцем) и врачом". Вскоре после этого иеромонах Лука стал епископом Ташкентским и Туркестанским. И почти сразу же после этого последовал арест, Бутырская тюрьма и ссылка в Енисейск.

Сразу же после приезда в Енисейск Владыка пришел в больницу к заведующему и представился: "Я профессор Ташкентского университета, в миру Войно-Ясенецкий, имя мое в монашестве Лука". Молодой врач не поверил даже, что перед ним стоит такой знаменитый человек. Профессор просил у него разрешения оперировать. После первых же сложнейших и удачно проведенных операций к хирургу-епископу хлынул народ из окрестных сел и деревень. Но в "награду" за бескорыстное служение народу городское начальство, подстрекаемое завистниками-врачами, арестовало и отправило епископа еще дальше, на Ангару - в деревню из восьми дворов с названием Хая.

В июне Владыку было приказано отправить назад в Енисейск, затем в Туруханск. Морозы здесь были до сорока градусов и больше, а по ночам под окнами выли волки. Когда святитель прибыл в Туруханск и сошел с баржи, люди, встречавшие его, опустились на колени, испрашивая благословения.

Здесь он тоже сразу же стал работать в больнице. Перед операцией он всегда творил молитву ставил на теле больного йодом крест и только потом приступал к делу.

Вскоре Владыку сослали ещё дальше – на берег Ледовитого океана, в деревню Плахино. Здесь жило пять семей, они радушно приняли ссыльного архиерея и обещали заботиться о нем. Окна в избенке, где жил Владыка Лука, не имели стекол, вместо них были вморожены толстые льдины, и сквозь щели жестокий, пронизывающий ветер наносил внутрь кучи снега. Картина удручающая, и есть от чего пасть духом, но святитель сохранял спокойствие, уравновешенность и терпение. И довольно скоро его вернули обратно в Туруханск, а через восемь месяцев по причине болезни перевели в Красноярск. 

В январе 1926 года ссылка закончилась и архиепископ Лука вернулся в Ташкент к детям. После возвращения Владыка поселился на Учительской улице в небольшом Домике в две комнаты с прихожей неподалеку от Сергиевской церкви. Он жил в Ташкенте как частное лицо и не мог преподавать в университете и служить в церкви. Он на дому принимал больных, число которых достигало четырехсот в месяц. Авторитет репрессированного архиерея раздражал чиновников, и они искали причину, чтобы снова упрятать его за решетку.

И вот 6 мая 1930 года Владыку арестовали и заключили под стражу. Начались новые хождения по мукам. Длительное пребывание в переполненной людьми душной камере подорвало здоровье Владыки. Нарастала сердечная недостаточность. В течение года святитель Лука находился в тюрьме, а затем был выслан на три года в Архангельск.

Вторую ссылку епископ Лука считал легкой. Жил он в Архангельске, там ему позволили заниматься хирургической деятельностью. В архангельской ссылке епископ-профессор разработал новый метод лечения гнойных ран. Его исследования были настолько серьезными, что его вызывали в Ленинград, и лично Киров уговаривал его снять сан, после чего обещал тут же предоставить ему институт. Но Владыка не согласился даже на печатание своей книги без указания сана.

В ноябре 1933 года Владыка вернулся из ссылки в Москву и 1935 и 1936 годы для святителя Луки были тихими и мирными. Он обосновался в Ташкенте, где получил в распоряжение главную операционную в Институте неотложной помощи, руководил третьим, самым большим корпусом этого института. Но вот настал особенно тяжелый для Церкви период, когда начальником московского ОГПУ стал Ежов, - 1937 год, год массовых арестов духовенства и всех подозреваемых во враждебном отношении к советской власти.

24 июля 1937 года чекисты явились в маленький домик в 1-м проезде Воровского, произвели обыск и арестовали святителя. Допрос конвейером (без перерыва на сон) продолжался тринадцать суток. Особое совещание осудило епископа Луку к ссылке на пять лет в Красноярский край, в районный центр Большая Мурта. Церковь в Большой Мурте взорвали еще в тридцать шестом году, и Владыка ходил молиться в рощу, расположенную на окраине поселка. Здесь, в маленькой больнице, он много оперирует и продолжает работу над "Очерками гнойной хирургии".

Когда началась Великая Отечественная война, епископ Лука не остался в стороне. Он пришел к руководству райцентра и предложил свой опыт, знание и мастерство для лечения воинов Советской армии. В это время в Красноярске организовывался огромный госпиталь. С фронта уже шли эшелоны с ранеными.

В октябре сорок первого епископ Лука назначен консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакогоспиталя.

Раненые офицеры и солдаты очень любили своего доктора. Когда профессор делал утренний обход, они радостно приветствовали его. Некоторые из них, безуспешно прооперированные в других госпиталях по поводу ранений больших суставов, неизменно салютовали ему высоко поднятыми уцелевшими ногами.

Срок ссылки закончился в середине 1942 года, и этой же осенью Патриаршим Местоблюстителем митрополитом Сергием епископ Лука возведен в сан архиепископа и назначен на Красноярскую кафедру. Когда Владыка Лука прибыл в ссылку в Красноярск в 1940 году, начальник районного НКВД заявил ему: "Во всей Сибири мы не оставили ни одной церкви". Это почти соответствовало действительности, так как к тому времени только в Новосибирске осталась незакрытой одна кладбищенская церковь. В начале марта 1943 года после усиленных хлопот святитель добился открытия маленькой кладбищенской церкви в слободе Николаевка, предместье Красноярска.

Напряженная работа архиепископа Луки в красноярских госпиталях давала блестящие научные результаты. В конце 1943 года опубликовано второе издание "Очерков гнойной хирургии", переработанное и значительно дополненное, а в 1944 году вышла книга "Поздние резекции инфицированных огнестрельных ранений суставов". За эти два труда ему была присуждена Сталинская премия I степени. Из двухсот тысяч рублей этой премии сто тридцать тысяч Владыка перечислил в помощь детям, пострадавшим в войне. Слава об архиепископе-хирурге растет, о нем уже пишут в США, специальный корреспондент ТАСС приезжает для того, чтобы сделать фотоснимки и взять интервью. По просьбе профессора С.С. Юдина скульптор лепит его бюст. Два местных художника пишут портрет Владыки.

В феврале 1944 года Войно-Ясенецкий развернул научно-практическую работу, результаты которой изложены в монографии "О течении хронической эмпиемы и хондратах". Шестидесятисемилетний Владыка работал по восемь-девять часов в сутки и делал четыре-пять операций ежедневно!

В том же 1944 году Владыка получил указ о назначении на Тамбовскую кафедру. С первых же дней управления епархией Владыка ходатайствовал об открытии в Тамбове большого двухэтажного Спасо-Преображенского собора который вместил бы всех верующих, но местные власти всячески препятствовали этому.

Огромное впечатление на прихожан производили проповеди святителя. Их приходили послушать и верующие и неверующие, в том числе и представители интеллигенции. Их записывали прямо в храме, а затем перепечатывали на машинке.

Святитель Лука, находясь на высоте своего архиерейского достоинства, никогда не угодничал перед властями, и это раздражало светских начальников всех рангов. Но тем не менее они не могли не отметить его огромный вклад в медицинскую науку и практическую хирургию. В Тамбове он был награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов".

В феврале 1945 года Патриарх Алексий I наградил Владыку Луку правом ношения на клобуке бриллиантового креста.

В 1945-1947 годах Владыка Лука работал над сочинением "Дух, душа, тело". По замыслу автора, эта книга имела целью религиозное просвещение отпавших от веры. Своими серьезными богословскими размышлениями о проблемах христианской антропологии святитель Лука противостоял официальной оглушительной трескотне о непримиримом противоречии науки и религии.

В мае 1946 года Владыка был переведен в Крымскую епархии, где и оставался до конца жизни. Много работы по упорядочению епархиальных дел легло на плечи семидесятилетнего старца. Церкви разрушены, народ в нищете, священников не хватает, власти используют любые возможности, чтобы закрыть тот или иной храм. Но несмотря на преклонный возраст, на болезни, которые одолевают его, архиепископ Лука употребляет много сил и энергии по наведению порядка в епархии.

Прихожане кафедрального собора слышали проповеди Владыки не только в воскресные и праздничные дни, но и в будние, после Литургии. Его слово имело особенную силу и действенность, потому что перед прихожанами стоял не кабинетный ученый, пересказывающий прочитанное в богословских книгах, а убеленный сединами старец-архипастырь с богатым житейским и духовным опытом, прошедший одиннадцать лет тюрем и ссылок и имеющий не только каноническое, но и моральное право учить народ и призывать его к подвигам во имя Христа. Удивительное дело: на святителе Луке с буквальной точностью сбылись Господни слова: Если Меня гнали, будут гнать и вас, если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше (Ин. 15, 20).

До конца 1947 года он как хирург и профессор читал доклады, лекции врачам, оперировал больных и раненых. Владыка аккуратно посещал собрания Хирургического общества, куда приводили гражданские и военные врачи, внимательно слушал их доклады, выступления, обязательно вносил необходимые поправки.

Однажды на заседании, по свидетельству врача ГФ. Пятидверной, один военный хирург задал вопрос Владыке: "Как вы, такой специалист, хирург, можете верить в Того, Которого никто никогда не видел, в Бога?" Профессор ответил: "Вы верите в любовь?" - "Да". - "Вы верите в разум?"- "Да".- "А вы видели ум?" - "Нет" .-"Вот так и я не видел Бога, но верю, что Он есть" [7].

Святитель-хирург продолжал врачебную практику у себя дома. На двери его кабинета было вывешено объявление, которое сообщало, что хозяин этой квартиры, профессор медицины, ведет бесплатный прием ежедневно, кроме праздничных и предпраздничных дней. Много больных стекалось к профессору-епископу, и никому он не отказывал в помощи.

Конечно, Владыка хотел приносить пользу своим соотечественникам, врачуя их болезни. Но время неумолимо шло вперед, здоровье стало ухудшаться, зрение на единственном здоровом глазу притуплялось, медленно угасало, и к 1956 году Владыка полностью ослеп.

Подводя итоги своего сугубого служения - медицинского и архиерейского, он писал в письме: "Верно, конечно, то, что вы пишете о лечении больных. Но вы не знаете, как необычайно ценят меня как духовного врача. Очень многие говорят и пишут, что я оживил их духовно, возродил к новой жизни, и в самых трогательных выражениях изливают свою благодарность и любовь. Они пишут, что, как ни высока моя медицинская деятельность, но архиерейская неизмеримо важнее. Я и сам так думаю".

Умер святитель Лука в возрасте 84 лет 11 июня 1961 года. В этот день Церковь праздновала память всех святых, в земле Российской просиявших.

По материалам книги архиепископа Луки Войно-Ясенецкого «Я полюбил страдание».